Наталия Крутских

Еженедельник "Молодежь Севера" при поддержке информагентств БНКоми и "Комиинформ" продолжает цикл интервью с журналистами "Новые медиа-лица республики". Сегодня мы публикуем беседу с главным редактором ухтинской телепрограммы "День" Наталией Крутских.

Коротко: 39 лет; родилась в Одессе; в пятилетнем возрасте с мамой переехала в Инту; сейчас работает в Ухте над 20-минутной телепрограммой "День" шесть дней в неделю; воспитывает двоих дочерей.

- Как начинала карьеру?
- Мы сидели с друзьями, когда по телевизору увидели объявление о конкурсе на должность телеведущего. Кто-то меня спросил: "Слабо?" Я ответила, что пройду и, на удивление, прошла, хотя у меня не было опыта в этой профессии. Это была судьба. Вот так, на спор, в 1998 году я пришла на интинское телевидение, так называемый "Пятый канал". Тогда его главредом был Валентин Тимченко. Можно сказать, в профессию я попала благодаря ему.

- Приходилось учиться говорить с орехами во рту?
- Конечно, ведь проблемы с дикцией есть у каждого человека. Я очень долго занималась речью. Да и сейчас каждое утро делаю упражнения для дыхания и читаю скороговорки.

- Помнишь свою первую программу? Сколько дублей пришлось снять?
- В первый раз вообще обошлись без дублей. А вот во второй и третий уже было очень сложно, и я поняла, чего надо бояться.

- И чего надо бояться?

- Что зритель останется равнодушным, что ты не сможешь донести до него какие-то важные вещи. Иногда ведущий четко, без запинок читает текст, а зрителя зацепить не может.

- Где удалось поработать?

- В 2002 году я переехала в Сыктывкар и устроилась в газету "Версия" в Коми". Спустя некоторое время стала главным редактором. А когда издание закрыли, перешла в телевизионное агентство при "Комиинформе" - мы делали сюжеты для федеральных телеканалов. Поработав в газете, я поняла, что нет ничего лучше тележурналистики.

- Опыт какой работы ты считаешь по-настоящему ценным?

- Это работа в "Телекурьере". Я успела там поработать около двух лет, и это был поистине ценный опыт, который я получила, несмотря на то, что нас всегда обвиняли в том, что в "Телекурьере" работают непрофессионалы. Это была хорошая школа.

- Чему тебя научила эта работа?

- Я научилась не бояться ездить по "помойкам". Увидела совершенно другую жизнь в Сыктывкаре. Обычно мы видим более или менее "причесанные" новости, а в "Телекурьере" для меня в первый раз было шоком, когда я общалась с одной мамой, которая, плача, рассказывала, как ее 13-летняя дочь ходит "на панель" и "снимается" за мороженое. Она говорила: "Что я могу сделать, если у меня нет денег, чтобы купить ей мороженое?" Тогда я впервые почувствовала, что есть еще и другая жизнь, есть "человеческие", а не официальные новости.

- Это не отбило у тебя охоту к этой профессии?

- На некоторое время отбило, но в тяжелые моменты я вспоминала бабушек и дедушек, чьи проблемы, пусть даже мелкие, житейские, нам удавалось решать. Например, приехали и поменяли унитаз или окно переделали. Для нас это ерунда по большому счету, а для них очень важно. Это вдохновляло. Примерно в половине случаев нам удавалось помочь. При этом людям было важнее, чтобы о них рассказали. Показательно было, что даже через полгода после закрытия "Телекурьера" меня узнавали на улицах Сыктывкара, подходили, интересовались моей судьбой. И это приятно. По крайней мере, люди меня никогда не били за мою работу.

- Ты училась в независимой школе кино и телевидения "Интерньюс". Что тебе это дало?

- В 2004 году я подавала заявку на включение в группу обучения и прошла. В группе было 16 человек со всей России. В Москве нас учили бесплатно - на деньги Михаила Ходорковского, хотя сейчас немодно об этом говорить. Мы учились там месяц, две недели заняло изучение теории. Потом стали делать внутренние выпуски новостей, ездили на съемки. Нашу группу вела Марианна Максимовская. Во время обучения мы менялись местами. Сегодня я журналист, завтра - оператор, послезавтра - монтажер. Сама потаскала на себе штатив, камеру и "свет". На одно из мероприятий телеканала "Культура" я пришла в качестве оператора, и мне было чертовски неловко, что я не могу толком разобрать штатив, при этом думая о том, как я в этот момент выгляжу. Помимо того, что мне было очень тяжело все это тащить, меня смущало, что на меня с этим штативом все смотрят. Хорошо, что подошел коллега с "НТВ" и помог мне разобраться.
Эти курсы научили меня любить и жалеть операторов. Во время съемок на морозе, когда журналист может залезть в машину, чтобы погреться, оператор должен снимать с голыми руками. Части аппаратуры металлические, а в перчатках работать неудобно. Операторский труд очень тяжелый.

- В 2007 году ты перебралась в Ухту. Что заставило сорваться с насиженного места и переехать в другой город?

- Закрыли "Телекурьер", а в Сыктывкаре больше ни в каких СМИ мне работать не хотелось. Тогда поступило предложение из Ухты. Месяц я работала в качестве тележурналиста, а потом предложили должность главного редактора. Получилось так, что я приехала на пересменку к Татьяне Выборовой, которая на тот момент была главным редактором программы "День", а сейчас работает на канале "Юрган". Я ни разу не пожалела, что приехала именно сюда.

- Итак, сейчас ты главный редактор телепрограммы "День".

- Ну это такая должность. На самом деле я точно также езжу на съемки, веду новостные эфиры, помимо всего, я еще и обычный журналист.

- О чем твоя программа?

- Это не только новости, это программа о жизни Ухты. Набрать новостей здесь на 20 минут эфира каждый день сложно. Поэтому мы также рассказываем о том, чем живет город, что здесь происходить интересного. Мы делам сюжеты о проблемах жителей, стараемся им помочь.

- Ты все еще ездишь по "помойкам"?

- Иногда приходится. Правда, Ухта в этом отношение более благополучна, нежели Сыктывкар. Здесь нет такого негатива, который я видела в столице Коми. Например, нет деревянных домов с выгребными ямами и множества проблем, с ними связанных.

- Много человек занято в создании программы?

- Тринадцать: журналисты, операторы, водители.

- Вы идете в прямом эфире?

- Мы идем в записи, потому что для прямого эфира у нас нет возможностей. Об этом пока только мечтаем. Мы - частная компания, и помощи ждать неоткуда. Было бы неплохо, если бы республика обратила внимание на такие СМИ и оказывала какую-либо помощь. Пока же мы сами себе помогаем.

- Какие темы вы однозначно отсекаете?

- Мы стараемся уходить от излишнего криминала. Этого и так достаточно в жизни. Совсем, конечно, от этого не уйти, но мы стараемся показывать гораздо меньше таких сюжетов, не перегружать зрителя.

- Где легче работать: в "поле" или в студии?

- Я больше люблю работать в "поле". Уверена, что хороший ведущий, кроме студии, должен и на съемки ездить, потому что тогда у тебя появляются эмоции, и ты понимаешь, о чем говоришь в подводке к сюжету. А иначе человек в студии просто остается человеком в студии. Сидит такая накрашенная барышня с прической и читает новости, а у зрителя никаких эмоций от такого ведущего не остается. Ему все равно, есть ты или нет тебя. А когда ты работаешь и журналистом, и ведущим, ты по-другому преподносишь информацию, особенно если дело касается тех сюжетов, где ты сама была на месте. Поэтому у нас нет чисто ведущих, каждый из нас, прежде всего, журналист. Хотя каждый журналист мечтает попасть в кадр и стать ведущим.

- Как находите темы для сюжетов?

- У нас есть хорошее подспорье - отлажена обратная связь со зрителями, нам поступает очень много звонков. Люди рассказывают о проблемах, сообщают новости, часто звонят очевидцы ДТП. Мы рассказываем и об официальных мероприятиях, и о человеческих историях - всему находятся место и время.

- Кто обычно едет снимать ЧП или какие-то экстренные новости?

- Я могу вызвать любого, но если уж совсем поджимает, то еду сама, потому что я в одном лице сразу и водитель, и журналист. Беру оператора - и едем. В основном выезжаем на аварии. Один раз сама поехала по сообщению о задержании маньяка в пять утра.

- Есть такие сюжеты, за которые распирает гордость?

- Бывает, что, пересматривая сюжеты, понимаю: мне ни один не нравится. Всегда кажется, что надо было лучше сделать, интереснее, вижу, что где-то накосячила, не успела что-то узнать. Когда журналист говорит, что он делает отличные сюжеты, ему нужно или отправиться в длительный отпуск, или выходить на заслуженный отдых.

- Неужели нет ни одного твоего сюжета, который можно было бы представить в портфолио?

- Что-то, возможно, найдется. Но думаю, что каждый сюжет нужно делать так, чтобы в портфолио нашлось для него место.

- Какие материалы делаешь с удовольствием?

- С удовольствием я делаю любые народные новости. Люблю общаться с живыми людьми.

- Из федеральных СМИ к вам обращаются за информацией и в каких случаях?

- Федеральные СМИ у нас любят брать криминал. Или, к примеру, почти все российские каналы взяли у нас видео о прилете Ту-154 из Ижмы в Ухту, интервью с пилотами. Федералы не хотят брать хорошие позитивные новости, им более интересны криминал и "чернуха".

- Сколько времени у тебя занимает работа?

- Практически все время. Очень мало остается на детей. Но я обязательно бываю с ними в выходные. В воскресенье мы с младшей дочкой непременно гуляем, идем в кафе, и это не меняется, несмотря ни на что. Это традиция. В воскресенье я откажу даже Путину (смеется).

- Что-то мешает полностью реализоваться в профессии, или ты - тот редкий счастливый случай, когда с самореализацией все в порядке?

- Мешает нехватка времени и иногда усталость от количества новостей. Новости не оставляют времени на что-то еще, а хочется создать авторскую программу. Но реально понимаешь, что можешь потеряться в этом потоке новостей, и не останется времени на то, чтобы сделать хороший продукт.

- Есть ли желание двигаться дальше, расти?

- Я не строю планов на будущее, будущее само наступает, без моего участия. Оно приходит и говорит: "Я - будущее. Поехали!" Я не строю планов стать ведущей Первого канала, но если подвернется повод, соберусь и поеду. Я легка на подъем, и для меня это не составит труда.

- На своей страничке в социальной сети, в графе "Религиозные взгляды", ты пишешь: "Верю....кажется....может быть....наверное", хотя на фото - ты в момент крещения своей младшей дочери в церкви. И все-таки ты - верующий человек?

- Я верю в Бога, но не верю в официальную церковь. При этом у меня хорошие отношения со священнослужителями. Мы им всегда помогаем, рассказываем об их жизни, идем на контакт.

- Ты периодически участвуешь в группах, созданных в социальных сетях, которые просят помочь в сборе денег для лечения больных детей. Как считаешь, виртуальное сообщество может реально помогать в таких случаях?

- Да, это огромная помощь. Человека надо заинтересовать, ведь каждый хотел бы кому-то помогать, но у кого-то нет времени, а кто-то просто не знает, как помочь. Если же людей организовать в интернет-сообщество, то это огромная сила.

- Ты знаешь такие истории со счастливым концом?

- Счастливых концов с больными детьми, к сожалению, не так много. Но нужно помогать в любом случае, как знать, ведь, хотя врачи ставят страшные диагнозы, чудеса все же случаются. Помогать нужно не только в лечении больных детей. Наша программа старается помогать и мамам-одиночкам, которые попадают в трудную ситуацию, и многодетным семьям. Мы рассказываем, а кто-то приносит вещи, игрушки и помогает людям. Ухтинцы в этом плане молодцы.

- Ты ассоциируешь себя с какой-либо политической силой? Тебе импонируют какие-то политические идеи?

- Я вне политики и даже не хочу, чтобы меня это касалось. Я никогда не состояла ни в одной партии, если не считать комсомола, и не собираюсь вступать куда-либо.

- Вообще, считаешь ли ты себя человеком с активной гражданской позицией?

- Да, только вне политики. Я помогаю людям, и для меня это важнее, чем помогать политикам.

Беседовала Анастасия Алексеева.