Александр Мариев

С начала пожароопасного сезона в Коми возникло 548 лесных пожара на площади 15 571 гектар. По числу и по площади лесных пожаров республика перекрыла средний уровень в 360 пожаров. Об итогах и выводах «Комиинформу» рассказал руководитель Комитета лесов РК Александр Мариев.

- Александр Николаевич, сегодня уже можно подводить итоги пожароопасного сезона. Понятно, что он выдался очень непростым и для республики в целом, и для всех служб и ведомств, которые принимали участие в тушении пожаров...

- Да, и на это есть объективные причины – природные условия, которые сложились этим летом. Аномальная жара, которая долго держалась. Мы "горели" непрерывно, начиная с 22 июня и  до конца августа. Было два пика, один из которых пришелся на 27 июля, когда был отмечен 51 одновременно действующий пожар. Мы искренне надеялись, зная статистику и условия прошлых лет, что после этого пойдет спад, так как традиционно в августе мы горим немного. И, действительно, пошел спад, мы достигли уровня 25-30 пожаров, но после этого начался резкий подъем горимости. На 8 августа в республике одновременно действовало 112 пожаров. Это было очень серьезное испытание для всей системы охраны и защиты лесов от пожаров, для всех лесников, для всех тех, кто подключился к тушению.

В это тяжелое время глава региона Вячеслав Гайзер лично занимался проблемой. Отраслевой заместитель главы Иван Поздеев, который возглавляет республиканскую Комиссию по чрезвычайным ситуациям, провел в ее рамках большую координирующую работу со всеми муниципальными образованиями. Самая высокая горимость была в четырех из них – Троицко-Печорском районе, Усть-Куломском, Удорском и Княжпогостском. То есть, эти районы оказались наиболее сложными как по числу, так и по площадям, пожары, в основном, были удалены от населенных пунктов, но благодаря совместным усилиям ситуацию удалось удержать под контролем. Если бы не было такого тесного взаимодействия, мы имели бы сейчас цифры площадей на два порядка больше тех, что есть.

- Сколько людей было задействовано в тушении пожаров этим летом?

- Мы сейчас продолжаем собирать отчетность по всем пожарам, в том числе и по числу принявших участие людей, но на сегодня, по нашим данным, на тушении лесных пожаров было затрачено 14663 человеко-дня, то есть около 5 тысяч человек.

- Это почти целая армия огнеборцев, а в каждой армии есть герои. Кого Вы сегодня можете причислить к таковым?

- В первую очередь, это все руководители лесничеств, участковые лесничие, все работники лесного хозяйства, в том числе из Комитета лесов, которые руководили тушением лесных пожаров, организовывали работу на кромке огня, окарауливали после локализации. Сотрудники авиалесоохраны и лесохозяйственных организаций, которые первыми оперативно реагировали на информацию о лесном пожаре. Арендаторы, сотрудники МЧС, военные и просто местные жители. Главы муниципальных образований, которые взвалили на свои плечи организационную работу и были связующим звеном для всех без исключения в самые сложные дни.

Особенные слова благодарности в адрес главы Усть-Куломского района Сергея Каплина, который держал ситуацию под контролем, несмотря на то, что у него действовало пожаров больше, чем у всех остальных – 33 пожара одновременно в один из дней, а на Удоре и в Троицко-Печорске – по 22 пожара. И Виталий Широтов, и Руслан Ульянов справлялись с ситуацией уверенно и самостоятельно. Несомненно, что среди героев, как вы говорите, должен быть и Виктор Попов, глава Княжпогосткого района, который также выдержал чрезвычайную ситуацию крупного тяжелого пожара.

- В этом сезоне были проблемы с арендаторами, в арендной базе которых горели леса?

- Скажу так – государственная ставка на арендатора как «хозяина» в лесу не оправдала себя в этот пожароопасный сезон. Арендатор не заинтересован в отвлечении средств на покупку техники для пожаротушения, людей и техники собственно на тушение лесного пожара. И это понятно, это для арендатора затраты, которые ему, как бизнесмену, не нужны. У нас есть примеры отличных, слаженных действий арендатора, есть примеры слабых действий, примеры неорганизовавнности, есть примеры ухода от этой работы. Арендаторы поначалу медленно реагировали, не понимали, как действовать в этой ситуации, не хватало опыта даже при наличии имущества и людей для того, чтобы тушить лесные пожары. Характерны первые пожары в арендных базах - не могли наладить систему быстрого реагирования, некоторые пожары вследствие этого разрастались от 0,01 до нескольких десятков гектаров. Но, должен сказать, что к концу сезона арендаторы все-таки раскачались, начали действовать самостоятельно.

Мы думаем о том, чтобы поощрить благодарственными письмами тех арендаторов, которые честно отработали на лесных пожарах, несмотря на то, что это их обязательство, записанное в договорах аренды. И будем наказывать арендаторов, не подготовленных к лесным пожарам, в том числе и путем расторжения договора аренды.

- Александр Николаевич, мы говорим, что этот сезон был очень сложный и нетипичный, но сегодня его уже можно считать завершившимся, какие-то выводы уже сделаны?

- Да, самый главный вывод для меня – связь между лесником и участком леса, за который он всегда отвечал, зареформирована и исчезает. Ставка на передачу хозяйственных функций государства лесохозяйственному бизнесу и арендаторам в многолесных регионах срабатывает далеко не везде. И еще один вывод – уровень профессиональной ответственности в среде лесников очень высок. Руководители лесного хозяйства и лесники, которые работали еще в дореформенной системе сердцем болеют за тайгу, они ситуацию и вытащили во многом, так как знают, что иначе и быть не может, что это их профессиональный долг, а не абстрактная «организация тушения лесного пожара».

- А тушить кто должен?

- В условиях средней горимости ( подчеркиваю, не в условиях ЧС), это компания, которая выиграла государственный контракт на обнаружение и тушение лесных пожаров, в нашем случае это предприятие «Авиалесоохрана», и те, с кем это предприятие заключило договора. В условиях, когда мы перешагиваем планку среднего числа пожаров, а горимость становится чрезвычайно высокой, как это было в нынешнем году, система требует поддержки и организации дополнительных сил и средств. За арендаторами и лесниками закреплена функция «организации тушения лесного пожара».

Поскольку лесной службе вменена только функция управления, то мы не имеем права даже содержать пожарно-химические станции, где сосредотачивался инвентарь для тушения лесных пожаров – лопаты, ранцевые опрыскиватели, бензопилы, мотопомпы… Это все хранилось и оберегалось теми же лесничими с прошлых лет только на благодаря высокой профессиональной ответственности. Все такое старенькое, но оно ждало своего часа. Мы пять лет не горели, где-то что-то уже сломалось, что-то не заводится.

Вы спрашиваете о выводах. Вывод такой – оборудование в пунктах сосредоточения пожарного инвентаря нужно обновлять, докупать новое, старое нужно обязательно ремонтировать и содержать. Встает логичный вопрос: кто будет содержать? Есть логичный ответ – тот, кто выиграл государственный контракт, авиалесоохрана. У «Авиалесоохраны» еще есть инвентарь, все-таки семь отделений по республике. Однако, казенное предприятие, которое выиграло в этом году, на будущий год может и не выиграть. У лесников однозначное мнение – в лесничествах, а у нас их 32, также должно быть это все. Следовательно, мы должны найти средства на то, чтобы это имущество содержать и обновлять.

Но, главное, необходимо изменить 94 федеральный закон, который эту хозяйственную деятельность – тушение пожара – ставит на аукционную основу. Качественная готовность предприятия к тушению лесного пожара никого не интересует, интересует только один параметр – готовность выполнить госконтракт за меньшие деньги, чем другой претендент. Это порочная система, заложником которой мы стали в условиях чрезвычайной горимости.

- То есть, нам повезло, что у нас «Авиалесоохрана» выиграла конкурс в этом году?

- Да. А ведь была фирма-однодневка из другого региона. Выиграй она конкурс, и ситуация совсем по-другому могла бы повернуться. То есть, государство должно законодательно оградить себя в этой части от каких-либо случайностей.

- Александр Николаевич, по итогам пожароопасного сезона будет ли Комитет лесов вносить свои предложения в органы власти республики, в правительство России, по изменениям в лесное законодательство?

- Обязательно. Мы не единственные, кто будет давать такие предложения. В Северо-Западном федеральном округе мы будем давать предложения вместе с другими многолесными регионами. Ключевые – 94-ФЗ, пересмотр распределения обязанностей в сфере лесовостановления, обнаружения и тушения лесных пожаров, увеличение числа лесников и возврат к системе лесных обходов.

- Президент России Дмитрий Медведев 27 августа подписал указ о переводе Рослесхоза в прямое подчинение федеральному правительству. Что это изменит?

- Мы возвращаемся к тому, что было 10 лет назад до того момента, как Рослесхоз был определен в подчинение минприроды России, а затем в минсельхоз. Сегодня вновь открывается возможность нормотворчества, то есть передаются новые функции по выработке государственной политики и нормативно-правовой базы в области лесных отношений. Это положительный момент. Летний лесопожарный сезон многих заставил переоценить состояние государственной системы управления лесами. Она требует перемен. Дмитрий Медведев дал поручение провести детальную инвентаризацию законодательства о лесе в нашей стране.