Глобальный транспортный коридор на базе Северного морского пути – стратегическая цель для России. Для этого правительство планирует развивать ледокольный флот и наземную транспортировку грузов. О других направлениях развития Арктики рассказал полпред президента в Дальневосточном федеральном округе, заместитель председателя правительства Юрий Трутнев в интервью телеканалу "Россия-24".

- Почему интерес к Арктике так сильно вырос, как и в нашей стране, так и во всем мире?

- На нашей планете осталось совсем немного таких малоосвоенных пространств. Человечество постоянно развивается, двигается, интересуется новыми возможностями развития. А в Арктике их немало, и с точки зрения, полезных ископаемых пространств. Но и очень важна роль Арктики в изменении вообще ситуации на планете. Потому что таяние арктических льдов, изменение климата может очень сильно изменить Землю, и очень сильно изменить наши условия жизни. Поэтому интерес к Арктике вполне понятен, обоснован, и действительно кроме государств, которые входят в Арктический совет и в качестве постоянных членов, и в качестве наблюдателей, интерес к Арктике становится всё более и более оживлённым, тем более что на том же выступлении в Совете Федерации я достаточно много говорил о логистических возможностях Арктики, о возможности создания нового транспортного коридора.

- Вы сказали про транспортный коридор. Действительно важное значение для развития и арктического, и дальневосточного регионов имеет Северный морской путь. На него сейчас делают большую ставку. Действительно Северный морской путь способен вывести нашу страну в глобальные рынки логистики, дать много денег в бюджет. Что уже сделано для развития Северного морского пути?

- Давайте, мы всё восстановим, так сказать, по полочкам. Глобальный транспортный коридор на базе Северного морского пути – это стратегическая цель, это, в общем-то, какой-то мере мечта, но мечта вполне осуществимая. Почему я говорю о том, что это мечта? Потому что сегодня по Суэцкому каналу перевозят млрд тонн грузов в год, по Северному морскому пути – 33 млн – 3% всего. Но правда эти 3% постоянно растут каждый год. Это первое.

Второе. Мы уверены в том, что в принципе совершенно понятно, что нужно сделать для того, чтобы Северный морской путь стал привлекательным. Надо развивать портовую инфраструктуру, спасение, связь. Надо обеспечивать наземную транспортную логистику, надо делать новые карты, проводить батиметрию, точнее изучать ледовую обстановку, построить новый флот, который может круглогодично осуществлять навигацию в Арктике. Собственно, вот это всё и есть такие слои, на которые Правительство, государственная комиссия по Арктике разбило работу по созданию условий для развития судоходства по Северному морскому пути. Мы эту работу понимаем. По большей части этих блоков есть уже конкретные планы, выделенные объёмы финансирования. Поэтому мы будем просто строить эту возможность. По кирпичику. Как здание. Я уверен в том, что она состоится. Я уверен в том, что мы не ограничимся цифрой 3-5%, а будем понемножечку забирать транспорт с Суэцкого канала, тем более, что он длиннее намного этот путь, и он тоже не безупречен, он закупоривался в этом году, все прекрасно помнят, поэтому вторая такая возможность человечеству точно не помешает, а это именно разговор о том, что это новая возможность для человечества, потому что соединение Азии с Европой новым транспортным путем – это такая историческая история.

- По поводу конкуренции с Суэцким каналом. Но ведь у Северного морского пути есть большое преимущество, он значительно короче. Как будете развивать конкуренцию с Суэцем, что будете делать для развития ледокольного флота?

- Сегодня у нас работает пять российских ледоколов на трассе Северного морского пути. До 2026 года будет построено ещё четыре ледокола проекта "22220", и к 2027 году будет сдан первый ледокол проекта "Лидер". Наконец, параллельно уже в этом году ведётся разработка технического задания на проектирование ледоколов на сжиженном природном газе. Это уже такая мощная группировка, основная цель которой очень простая – обеспечить круглогодичную навигацию, то есть чтобы Северный морской путь был открыт круглогодично. Мы сможем о реальной конкуренции говорить только тогда, когда навигация будет круглогодичной, и она будет абсолютно безопасной, обеспеченной на любой части спасением, связью, интернетом, бункировкой, то есть всеми необходимыми условиями.

- А какие сроки круглогодичной навигации вы ставите?

- В 2022-2023 гг. мы планируем переход к круглогодичной навигации. В целом для того, чтобы люди понимали, что этим путём можно идти, они должны понимать, что это круглогодичное сообщение, что оно постоянно существует, что можно записаться в караван, знать, когда пойдут ледоколы, не заказывать их специально. Сейчас как происходит? Сейчас компания, которая нуждается в перевозке по Северному морскому пути, должна связаться с Росатомфлотом и, скажем так, забронировать за собой ледокольную проводку. Это не очень удобно. А вот когда они будут знать, что эти проводки будут регулярны, тогда всё будет выглядеть несколько по-другому.

- В последние годы для того, чтобы Арктика развивалась, была принципиально изменена законодательная база, что новые законы дают региону и бизнесу?

- Прежде всего всю разработанную законодательную базу можно разделить на два таких блока. Первый блок стратегический, где мы определяем цели, задачи, этапы развития российской Арктики. А второе – это модель привлечения инвестиций. Мы её создавали на Дальнем Востоке. Сегодня можно уже совершенно уверенно говорить, что она не просто работает, а она уже окупила все вложения, которые государство в неё произвело. Если сложить все преференции, все льготы, все деньги, выделенные на государственную поддержку проектов, то инвестиционные проекты, осуществляемые на Дальнем Востоке, уже даже с учётом льгот принесли бюджету дополнительно более 40 млрд рублей. То есть развитие окупается. Я уверен в том, что мы пройдём в Арктике этот путь быстрее. Если говорить о том, как работает преференциальная модель созданная, то уже сегодня по сравнительным показателям приток инвестиций в Арктику в два раза интенсивнее, чем на Дальний Восток. Так что мы там тоже точно победим.

- Если говорить об инвестициях и об новых инвестиционных проектах, то кто инвестирует в Арктику? Очевидно, что это в основном добывающие компании. Это связано с разработкой и добычей полезных ископаемых, но всё-таки, что это за новые инвестпроекты и сколько их появилось в последнее время?

- Их сейчас 294 новых проектов, которые осуществлены в рамках предложенной преференциальной модели. Общая сумма соглашений – 1,1 трлн. Пока это только планово. Если на Дальнем Востоке у нас 2 трлн фактических инвестиций, то здесь планы, потому что модель работает всего полтора года, за полтора года крупные предприятия не построишь. Что касается инвестиций, то большая их часть – российские инвестиции, и вы правы, они связаны с проектами в горнодобывающей отрасли, но это тоже совершенно естественно. Так устроена экономика, так устроен мир: сначала строятся проекты с высокой маржинальностью, с быстрыми сроками окупаемости, но мы создаём на базе них новую инфраструктуру, энергетику создаем, дороги, линию электропередач строим. На уже созданной инфраструктуры возникает возможность реализации других проектов, со скажем так, с более скромными экономическими показателями.

- Если говорить о тех, кто живёт и работает в Арктике, зачастую люди приезжают туда, да и на Дальний Восток для того, чтобы работать вахтовым методом. Понятно, что они приезжают заработать денег, а потом уезжают. Как оставить людей в этом регионе?

- Немножко разные вопросы. Первое. Я не думаю, что мы в ближайшее время в Арктике полностью сможем отказаться от вахтового метода. Но если на территории Арктики вне населённых районах создается новый огромный проект, вот, к примеру, развитие Баимской рудной зоны, то там просто нет людей, и каких-то городов, каких-то населённых пунктов, которые могли бы разместить такое количество людей тоже нет, поэтому строиться предприятие будет вахтовым методом, как и многие другие. Но затем там ведь надо работать. И вот уже для работающих на предприятии будут строиться новые поселки, будут строиться дома, будет строиться социальная инфраструктура. Поэтому эти два пути освоения они сопряжены с созданием условий для жизни, работы коренных жителей и связанные с привлечением на период строительства прежде всего вахтовиков, они пока будут идти параллельно.

- С 1 августа на территорию Арктики распространили действие программы "Дальневосточный гектар". Понятно, что Арктика регион очень сложный. Есть ли желающие взять гектар в Арктике? Есть ли уже первые заявки?

- Когда первый раз коллеги сказали о том, что есть заявки и что просят перенести программу "один гектар" на Арктику, я их сначала не захотел слушать, потому что Арктика, льды, плотность населения один человек на два квадратных километров и "один гектар". А потом, когда количество заявок стало увеличиваться, я понял, что сделать это все-таки надо, потому что мы, собственно говоря, ничего особо не расходуем, мы просто даём людям возможность осваивать нашу российскую землю, причём в той части, где она не очень-то сильно и востребована. Мы такую возможность предоставили, "один гектар" распространён на Арктику, у нас уже есть более 4 тыс. заявок, сказать честно, даже уже сейчас по темпам заявок могу уверенно сказать, что мы сделаем правильно, если несколько тысяч семей получат лучшие условия для жизни и развития, значит, уже все решения того стоят.

- Действительно в Арктике, да и на Дальнем Востоке очень низкая плотность населения. Но если взять по площади эти два региона, то это больше половины территории нашей страны. Задачи Президентом поставлены серьёзные. На Вас эта ответственность не давит?

- Мне кажется, каждый человек, который родился в России, любит нашу страну, думает о том, как сделать её лучше, как сделать её процветающей, счастливой, как её детям оставить в более таком сильном состоянии. Мы собственно все, каждый своим трудом, это и делаем. Но у человека, который волею Президента Российской Федерации попал на работу в Правительство России, просто больше возможностей. И я, честно говоря, эти возможности ценю. Потому что я понимаю, что постоянно должен думать о том, чем я занимаюсь, постоянно должен создавать команду, вместе с ней генерировать новые идеи, потому что это совершенно уникальная возможность делать нашу страну более сильной, более счастливой.

- На заседании госкомиссии по вопросам развития арктического региона не раз поднималась тема развития науки и технологий. Сейчас в Арктике создается научная станция "Снежинка". Расскажите, что это будет, расскажите, и какие ещё подобные проекты планируются?

- "Снежинка" - это такая образовательная исследовательская станция. Там будут работать с производством, хранением и использованием чистой энергии. Там будут работать с системами жизнеобеспечения. Наукой в Арктике заниматься надо много. И интерес у научных кругов к развитию Арктики тоже высокий. Там будут создаваться два научно-образовательных центра – в Архангельске и Якутске. Сейчас строится самодвижущаяся ледовая платформа для морских исследований. Есть ещё много вопросов, в которых мы ждём помощи от учёных. Например, мы на том же заседании Совета Федерации касались вопроса, связанного с продолжительностью жизни. Мы обязаны предпринять меры для того, чтобы продолжительность жизни в Арктике росла, точно также, как и в других регионах Российской Федерации. Но для этого надо точно понять, как как климат влияет на здоровье, какие специальные меры надо предпринимать для того, чтобы улучшить состояние здоровья людей.

- При этом Арктика – это не только ресурсы, не только экономика, но и экология. Долгое время экологическая повестка арктической зоны была как бы за скобками федеральной повестки. Как можно изменить ситуацию?

- Уже меняем. Действительно, как-то так получалось, что осваивалась Арктика достаточно, так скажем, с достаточно пренебрежительным отношением к природе. Часто исходили из того, что территории огромные, людей мало, ну подумаешь, там бочки из-под горючего оставили. Конечно, это так и смотрится неопрятно, и в общем мне кажется, это просто такое неуважение к такой замечательной территории. Работа началась. Уже ликвидированы три особо опасных объекта, началась ликвидация свалок. В целом до 2024 года будет проведена работа, которая улучшит состояние экологии в регионе, где проживает 700 тыс. жителей в Арктической зоне.

- А если говорить о поддержке коренных малочисленных народов? Не получится ли так, что вот эта новая экономика, которая безусловно важна, поглотит их идентичность.

- Мне кажется, что развитие экономики само по себе оно ничего не поглощает, оно создает условия. Потому что если нет экономики, если нет денег, то и поддерживать всё очень трудно. Поэтому у нас будет реализовываться программа поддержки коренных малочисленных народов, направленная на сохранение культуры, обычаев, создания лучших условий для образования и жизни людей.

- Наша страна в мае заняла пост председателя в Арктическом совете. Как идёт работа на посту Председателя особенно в условиях того, что сейчас разные страны имеют разные взгляды на развитие Арктики. Даже такие страны, которые исторически совсем никак не относились к Арктике как, например, Япония или Китай. Они тоже хотят получить свою часть арктической экономики.

- Это правда так. Мы в самом начале нашей беседы говорили о том, что интереса к Арктике всё больше. Но Арктический совет – это как раз площадка, на которой можно советоваться, можно вырабатывать общие позиции. Потому что нам всё равно надо научиться каким-то образом понимать друг друга. Вот сейчас очень, так скажем, ярко звучит повестка, связанная с глобальным потеплением, с необходимостью производства чистой энергии, с углеродным следом и так далее. Но мы же видим, что её пытаются провести с позиции силы со стороны ряда государств. Они говорят о том, раз у вас леса есть, но раз они у вас сами выросли, раз вы их сами не сажали, то мы их не учитываем. Почему не учитываем? Как не учитываем? Какая разница между сосной, которая выросла в лесу просто потому, что выросла, и той, которую посадили люди где-то собственными руками? Собственно никакой. Поэтому ровно для того, чтобы создать вот такую общую материю, общее понимание климатических изменений и на основе справедливости, на основе одинакового и равного уважения ко всем странам разработать механизм, снижающий воздействие человечества на окружающую среду, создающий условия для сдерживания климатических изменений, ровно для этого и создан Арктический совет. Он будет работать на территории России, пройдёт более ста мероприятий по всей повестке: и по коренным малочисленным народом Севера, и молодежная политика, и экология, и Северный морской путь – будут все вопросы. То, что Россия будет Председателем и уже является Председателем сегодня, – это позволяет нам закрепить позицию Российской Федерации как лидирующего в Арктике государства.

- Юрий Петрович, Вам приходится совмещать работу в Москве, работу на Дальнем Востоке, и работу в Арктике. Как Вам удаётся таким образом составить график, чтобы выдержать такой темп работы?

- Не буду вас обманывать, сказав, что совсем никогда не устаю, но драйва от возможности посетить самые замечательные, самые удаленные уголки нашей страны, посмотреть, как живут люди, увидеть, какая замечательная природа нас окружает, все-таки гораздо больше, чем усталости. Я провожу в поездках 50% своего рабочего времени, и исхожу из того, что управлять какими-то процессами, сидя в московском кабинете и не видя, как твои действия сказываются на жизни людей, просто невозможно, ничего не получится. Поэтому я с удовольствием эту работу выполняю.